Тайный голос - Страница 21

Улисс остановил ее:

— Энн, я же никуда не еду. Давай решим, как мы встретим Джоан утром.

— Утром и решим. Я устала. Я позвоню, когда она приедет из так называемой больницы. Кстати, еды осталось еще на два приема. Хотите, доедайте, вы, наверное, не успели полакомиться. Спокойной ночи.

Уайн и Модеста дружно посмотрели вслед Энн.

— А ты собралась замуж, Моди? За кого?

— За тебя, наверное. Ты теперь звезда. Пойду фату примерять.

Уайн пожал плечами.

— Улисс, — обратился он к полковнику, — может, посидим, выпьем немного, а заодно и закусим?

— А почему бы и нет? Я ничего не ел. Что тут имеется из закусок?

Мужчины отнесли на кухню оставшиеся блюда и занялись поздним ужином.

— Ну что, мистер Рипепи? Решили нас покинуть? — спросил Улисс, отрезая от окорока кусок. — А кстати, что вы делаете с остатками от банкетов?

— Чаще всего гости все сметают без остатка. Не волнуйтесь, на продуктах денег не сэкономишь. Вы так рьяно взялись за хозяйство. А вот я артист — и останусь им навсегда. Энн святая женщина, что и говорить. Ну, кто я ей, если начистоту? А она меня приютила, вылечила. Впрочем, мы, художники, артисты, понимаем друг друга и должны помогать друг другу. Так было всегда, еще в античные времена, в эпоху Возрождения…

— А мне всегда казалось, что все творческие люди эгоисты и в постоянной ссоре друг с другом из-за зависти и повышенных амбиций.

— Наши ссоры не ваши ссоры. Ну да, если к нам попадает бездарность с этакими амбициями, то она лезет напролом. Но есть такая степень одаренности, таланта, когда все понятно без слов. Такие люди понимают друг друга и всегда поддерживают. Подлость начинается там, где кончается талант.

— А Энн по-настоящему талантлива, как вы думаете?

— Вообще-то не мешало бы иметь собственное мнение о женщине, в которую влюблен. Извини, что задеваю… ну и так далее. Несомненно, очень талантлива. К тому же она умеет еще и деньги зарабатывать, а это тоже талант. Я тебе скажу, только между нами, это секрет… Правда, все это знают. Ты помнишь такого писателя — Стива Монроя?

— Конечно, мы его даже в колледже проходили. «Остров ненависти», классика…

— Так вот, три его последних романа написала Энн.

— Не может быть!

— Кому ты говоришь! Он был ее гражданским мужем. И очень болел в последнее время. Что-то там с головой. Об этом все шушукались, но вслух не говорили. В нашей среде секреты хранить невозможно, обязательно просочится. Поэтому она получает его гонорары. Но все делают вид, что… Понимаешь? Зачем трогать прах гения. Он и правда был гений. Но Энн не хуже, я тебя уверяю. Но она разбрасывается. Я ей всегда говорю: пиши серьезную прозу, а не эту дамскую дребедень. Теперь она еще подвиглась писать эти опусы: «Сто советов, как покорить мужчину»… Как будто этому можно научить. Да я сам не знаю, как меня можно покорить. Думаешь, вот если бы она хорошо готовила… И вот она отлично готовит, а ты идешь в ресторан, потому что тебе скучно с ней есть этот замечательный обед. А потом встречаешь другую и думаешь: ах если бы она любила трахаться и мы бы с ней все дни и ночи этим занимались бы! И вот она обожает это дело, она супер по траху, но ты бежишь от нее к проститутке. Потому что проститутка не устроит тебе скандала из-за двадцатиминутного опоздания на концерт, не будет требовать отчета, с кем ты пил пять минут назад и не захочет познакомиться с твоей мамой.

Улисс засмеялся, потом стал серьезным.

— Слушай, ты сказал мне о любви, о моей влюбленности или мне показалось? С чего ты взял это?

— Ну, считай, что показалось. Я же старый волк в овечьей шкуре. Меня бросали такие роскошные женщины! Это только я заметил. Не бойся. Я же вижу, как ты каменеешь в ее присутствии, а когда ее нет, но она рядом, ты ждешь ее. Кстати, ты ей тоже небезразличен, так что у тебя есть шанс.

— Шанс провести одну ночь, а потом оказаться на улице? Зачем я ей нужен с ее талантом и деньгами?

— У нее свой талант, а у тебя свой. Она женщина, а ты мужчина. Люби, как умеешь. У вас должно быть партнерство, а не доминанта кого-то над кем-то. Понимаешь? Восхищайся тем, что она хорошо умеет делать, и корректируй ее промахи. Она станет делать то же самое. И у вас все получится. Ладно, не хочешь рисковать, твое дело. Но я бы хотел увидеть вас вдвоем на моей премьере. Может, выпьем за это дело?

— Уайн, мне кажется это лишнее. Иначе премьеры не будет. Давай заключим пакт — ты не пьешь и завоевываешь сцену, а я делаюсь правильным мужчиной и завоевываю Энн.

— Уговорил. Это даже интересно. Но, если ты проиграешь, я начну пить.

— Рискованное дело я задумал. Кто меня за язык тянул?

— Все, ставки сделаны, господа! Спокойной ночи!

Улисс ушел к себе, а Уайн задумчиво прохаживался по дому. Завтра или послезавтра он покинет этот гостеприимный кров. Начнется новая жизнь. Не такая комфортабельная, как здесь, но другая. Его жизнь. Любимый Нью-Йорк, маленький дешевый апартамент, репетиции, встречи. На этот раз он не сорвется. Конечно, поздно надеяться, что в его возрасте он сделает головокружительную карьеру, время потеряно. Но надо надеяться. Артисту нужна надежда… и немножечко любви. Уайн вздохнул и вышел на воздух. Он обогнул усадьбу и направился на половину Модесты. Подошел к дверям. Дверь была не заперта. Уайн вошел в маленькую прихожую, прошел по коридору мимо изящного будуара и деликатно постучал в дверь спальни.

— Войдите, — раздалось за дверью.

Странно, она даже не спросила, кто там может быть, тоже ждала?

Уайн робко вошел в комнату. Модеста сидела возле туалетного столика. Она уже оделась в пестрый халат — кимоно с широким поясом, но еще не стерла косметику с лица. Увидев Уайна, она тихо и удивленно вскрикнула. Но тут же овладела собой и выжидательно посмотрела на неожиданного ночного гостя.